КРИСТАЛЛ (окончание)
Еще несколько раз Альбеорн, Пеленей и я переносились в мир кристаллов.
Рий в перемещениях не участвовал, но он создал мантру, делающую нас для упырей незаметными. Поэтому они совершенно не реагировали на присутствие людей, а сами мы их не трогали.
Я перемещался налегке, ничто не должно было отвлекать меня от сосредоточения на чужом мире. Маги тащили алхимические котелки, набитые ингредиентами, и книги, в которые делали пометки.
На фоне просвечивающих сквозь красный туман скал, они проводили непонятные мне опыты. Я по большей части стоял без дела и с интересом наблюдал за возникающими магическими реакциями и суетой упырей вокруг них. Существа, не видя и не чувствуя людей, не могли понять причин вспышек, свечения, искрения и дымления. Алхимические горшки почему-то их внимание не привлекали.
Затем Альбеорн и Пеленей нашли, как перемещаться без моей помощи. Королевский маг предложил мне выбор: остаться и помогать или вернуться домой.
Я предпочел остаться и старался изо всех сил. Бросался исполнять любое поручение и даже заменил собой слугу, убиравшего в лаборатории мага. Лишь бы не быть отправленным восвояси.
Мною руководило не только стремление сделать что-то полезное, но и желание обрести недоступное и скрытое знание. Неважно, что оно оказывалось непонятным и загадочным.
Наблюдая за совместной работой Альбеорна и Пеленея, я поражался самообладанию обоих магов, забывших ради блага мира о взаимной неприязни.
Впрочем их нерасположение друг к другу все же прорывалось в спорах и как-то они так разругались, что Пеленей развернулся и унесся прочь. А негодование королевского мага обрушилось на меня, очень некстати рассыпавшего принесенные травы.
Тогда я с ужасом подумал, что их общей работе пришел конец. Что будет с миром? Опасность еще не устранена.
Но на следующее утро пришедший Пеленей вежливо извинился перед Альбеорном и они продолжили свои труды.
Неоднократно маги отправлялись в Аммалаэль советоваться с Рием. Меня не брали, Альбеорн неизменно находил, чем мне заняться в их отсутствие.
Как-то днем королевский маг сообщил мне, что нам предстоит отправиться на родину Ткача.
Этот мир, как он выразился, очень материален и не гибок. Из-за этого магия в нем ограниченна и большинство заклинаний не работает. Но именно там находится нужный и важный манускрипт. Каких-либо сложностей не ожидалось.
Меня охватили сомнения. Мы пойдем воровать?
— В чем дело? — нахмурился Альбеорн, мгновенно замечающий оттенки настроения.
— Не хочу становиться вором — ответил я.
— Манускрипт намереваются сжечь. Забрав его, мы спасем знание, в нем хранящееся — ответил маг — Пока отдыхай, в полночь перемещаемся.
— Оружие брать?
— Нет. Мы не воевать идем.
— Пеленей пойдет с нами?
— Нет.
В полночь Альбеорн открыл временной портал, хотя о перемещении во времени ничего не говорил.
Когда в дрожащем воздухе проявилась темная комната, маг шагнул в нее. Я перешел следом и остановился у портала.
Альбеорн зажег обычный светильник и, прикрывая огонек рукой, внимательно осмотрел дверь. Она была столь тяжелой, что за ее пределы не мог проникнуть свет нашей лампы. Окна в комнате не было.
На столе и в шкафах беспорядочно лежали рукописи и книги. Маг тихо выругался. Еще бы! Как в таком бардаке найти что-то нужное.
Поставив лампу на стол и прибавив в ней свет, Альбеорн быстро пересмотрел рукописи. Некоторые из них он откладывал, другие просто сдвигал в сторону.
Затем жестом подозвал меня, поручил забрать отложенное, а сам стал перетаскивать на стол свитки из шкафов и просматривать их в свете лампы.
Отобранное магом я отнес на стол в его комнате. Еще дважды мне пришлось относить различные бумаги, время шло, а нужного манускрипта не было.
И это было плохо. Существование временного портала ограниченно и существует он за счет сил мага, его создавшего. Если нужная рукопись не найдется, нам придется уйти.
Наконец к одному из свитков Альбеорн проявил больше внимания, чем к другим. Некоторое время он читал его при свете лампы. Затем быстро подошел и вручил мне, приказав положить отдельно от всего остального. А сам вернулся в комнату.
Зря. Я привык доверять предчувствию опасности, появляющемуся у меня. Сейчас оно требовало немедленно покинуть чужой мир.
Сделав всё, как сказал маг, я поторопился вернуться.
Альбеорн очень быстро просматривал книги. Две он уже отложил. Я подошел к нему и тихо сказал, что нужно уходить.
Гневно-удивленный взгляд послужил ответом. Понятно, как смею давать ему советы. Не дожидаясь, что он скажет, я отнес выбранные книги в наш мир.
Вернулся и остановился у портала, тревожно вслушиваясь в себя. Внутреннее ощущение опасности кричало «уходите»!
— Надо уходить — негромко произнес я.
На этот раз маг кивнул.
Сама комната была достаточно большой. Входная дверь в нее располагалась между нашим порталом и столом, у которого находился маг.
Альбеорн не успел пройти мимо двери, как она распахнулась и появился человек. В руке он держал подсвечник с тремя зажженными свечами. Увидев нас, вошедший ахнул.
Альбеорн приказал ему молчать и не шевелиться. Человек повиновался.
Будь он один, все бы закончилось благополучно. Но за его спиной возникла фигура воина. Воин закричал «к оружию» и метнул в Альбеорна нож.
Нож вонзился магу в грудь. Он пошатнулся и, как мне показалось, едва не упал. Я бросился на помощь.
К моему изумлению, раненный выдернул нож и швырнул его обратно. Каких усилий ему это стоило, я мог только догадываться. Нож задел воина по касательной и тот отступил, продолжая поднимать тревогу.
— Уходи, приказываю — хрипло бросил Альбеорн.
Но я не мог уйти, когда рядом кто-то серьезно ранен. Я подставил плечо и маг оперся на меня.
До спасения оставался шаг, когда в комнату с топотом и грохотом ворвались вооруженные люди. Я изо всех сил втолкнул раненного в портал, а сам не успел. Меня схватили. Один из преследователей ринулся за Альбеорном, но портал закрываясь, выбросил воина обратно.
Я остался один в чужом мире.
****
Меня отвели в темницу.
Небольшое помещение, плохо освещенное коптящим на стене факелом, сырое и зловонное. Я пригляделся. По полу шмыгали мелкие монстры. На меня они не нападали и почти не боялись.
Выбрав место почище, я присел на корточках у стены и задумался.
Положение представлялось не слишком плохим. Мы забрали часть свитков и книг, предназначенных к сожжению. Но в ни в руках Альбеорна, ни в моих вошедшие не видели ничего. Светильник маг оставил на столе.
Буду утверждать, что мы ничего не брали. Доказать обратное невозможно.
Конечно, сидеть здесь отвратительно. Но воину не пристало придавать значение жизненным удобствам.
Утвердившись в таком решении, я мирно дождался утра, когда меня отвели на допрос.
В комнате за столом сидело шесть человек. Пятеро задавали вопросы, шестой записывал эти вопросы и мои ответы на них.
Разумеется, спросили имя, место рождения и кем я являюсь.
Что Сфера другой мир, они не поняли, восприняв ее далеко расположенной страной. Я не настаивал.
Один из них спросил, означают ли мои слова «я — мул» то, что я умею превращаться в это животное.
В мире Пеленея и Альбеорна я видел нескольких мулов и сейчас объяснил, что «мул» в данном случае прозвище, означающее слугу.
Выслушав разъяснение, они перешли к вопросам о моем господине.
Здесь я немного сократил свою историю. Упомянул только Альбеорна и описал Сферу его времени. О своем родном времени и госпоже я умолчал. Было ощущение, что о перемещениях между мирами лучше помалкивать. Восприняли меня человеком из неизвестной далекой страны — пусть так и останется.
Далее последовали вопросы о моей вере. Мой ответ об отсутствии таковой, вызвал удивление и недоверие. Меня снова и снова спрашивали о ней, каждый раз изменяя форму вопроса.
Затем дознаватели перешли к событиям ночи. Здесь я всё свалил на Альбеорна. Как он прошел сквозь стену в закрытую комнату, не знаю. Что хозяин искал, не знаю. Моё дело сопровождать своего господина и ничего не спрашивать.
И новые вопросы. Маг ли мой господин? А я? Что я умею? Использовал ли я магию здесь? Впервые я попал сюда или бывал ранее?
Мои ответы воспринимались бесстрастно. Но об одном и том же спрашивали и переспрашивали много раз.
Допрос тянулся долго, я устал повторять одно и тоже. В конце концов устали и следователи. Меня отвели обратно в тюрьму. Ноги сковали цепью, а цепь прикрепили к стене.
Я снова задумался о своей судьбе.
Моя вина представлялась мне незначительной. Тем более, что похищению свитков и книг на допросе почти не уделили внимания.
Значит наказание не должно быть суровым. Я пребывал в уверенности, что меня отпустят. Может побьют в назидание, но отпустят.
На свободе Альбеорн легко меня найдет. Вопросом, с какой стати ему меня искать, я не задавался — просто верил магу.
На следующий день меня расковали и отвели на новый допрос.
Тот, который был старшим, огласил решение. В моих деяниях уважаемыми судьями не усмотрено преступлений против веры. Поэтому дело не будет рассматриваться святой инквизицией, а передается местным властям.
Из этих слов я понял, что решение не окончательно.
Передача дела оказалась крайне простой. Трое из шестерых присутствующих покинули комнату, а вопросы стали задавать двое оставшихся. Третий, как и накануне, только записывал.
На этот раз вопросы касались исключительно магии.
Меня поразили новые обвинения. Оказывается мною была вызвана буря с градом, серьезно повредившая урожай. Не успел я подумать, что на природу так могло повлиять открытие и закрытие портала, как обвинитель упомянул дату. Примерно месяц назад.
Еще меня обвинили в наведении порчи на скотину некого почтенного господина и участие в шабаше.
Я возмутился. Какая скотина? Какая буря? А что такое шабаш, я вообще не знаю!
В ответ привели безумного вида старуху, которая дала исчерпывающие показания о неком сборище на какой-то горе. Бабка уверено опознала меня, как второе по важности лицо собрания, и рассказала о таких моих поступках, что я почувствовал, как краснею.
Старуха клялась, что лично видела и слышала, как я похвалялся своим умением вызывать стихийные бедствия и морить домашний скот. И якобы подтвердил похвальбу действием.
Всё сказанное безумной звучало невероятно абсурдно, но все кроме меня восприняли её слова совершенно нормально.
Я энергично отмел обвинения и заявил, что в них нет ни слова правды.
Меня не менее энергично стали убеждать во всем сознаться, покаяться и тем самым смягчить свою участь и очистить совесть.
Это было слишком. Моя совесть и так чиста. Об этом я прямо сказал.
Мне объяснили, что в виду столь упрямого запирательства им придется прибегнуть к пытке. Хотя им глубоко противна сама мысль об истязании человека.
Я старался убедить их в ошибочности обвинений, указывал, что старуха не в своем уме и это по ней видно.
Но меня перевели в соседнюю комнату, где подошедший палач подробно и неторопливо объяснил, как действуют находящиеся в ней устрашающего вида предметы.
Затем мне дали время подумать. Пока судьи, они же обвинители и следователи, отдохнут.
****
День или ночь — для боли безразлично.
Я лежал на грязной полусгнившей соломе, куда меня приносили после допросов, и не обращал внимания на пробегавших по мне толстых крыс. Я отдавал им приносимую еду и они часто суетились рядом в поисках крошек.
От зверьков исходило тепло, а я постоянно мерз. Одежды на мне не было. Её заменял кусок ткани, обмотанный вокруг бедер. Мои вещи простые, но добротные, давно прибрал к рукам палач в качестве своей законной добычи.
Из-за моего нежелания признаваться, жестокость пыток возросла. Выдерживать боль помогала привычка воина получать удары. Но надолго ли меня хватит? Не сойду ли я с ума?
Не знаю, не уверен.
Все чаще приходили мысли, что Альбеорн бросил меня. Если он не придет за мной, какой смысл терпеть муки и бороться за жизнь. Независимо от моего признания, меня ждет костер. Только признавшись, я сразу избавлюсь от пыток и смогу рассчитывать на милость — меня убьют до того, как огонь коснется тела.
Маг когда-то сказал, что всегда вознаграждает тех, кто оказал ему услугу. Но он приказал мне уходить, а значит в услуге не было необходимости и я сам виноват, что попался. В то же время я хорошо помнил, как раненный тяжело оперся на мое плечо. Стало быть несколько шагов до портала дались ему с трудом и помощь не была лишней.
Но теперь-то я ему не нужен. Станет он тратить время и силы на мое спасение! И рисковать. Меня охраняли и на малейший шум сюда ворвутся вооруженные люди.
Такие сомнения были мучительнее, чем телесная боль.
Была еще вероятность умереть во время допроса, но за этим приглядывал палач. В случае необходимости приглашался врачеватель.
Что за жалкий лекарь! Единственное, что он мог, это дать рекомендацию продолжить или отложить пытку.
Дверь открылась. За мной пришли. Столь краткого перерыва между допросами еще не было. Меня отковали от стены. Идти сам я не мог и палач, как всегда в последние дни, легко поднял меня на руки. Но пошел он не по коридору в пыточную, а наверх. На улицу.
Меня тащат на костер? Нет, не может быть. Сначала они должны зачитать приговор. Хотя его могут прямо на дровах огласить.
Но не смотря на боль, я не хочу умирать! Я не готов к смерти. Здесь нет возрождения и смерть будет окончательной.
Глаза заслезились от яркого света. Всё расплывалось, но мне почудилось, что вижу Пеленея. Сердце забилось, но нет. Показалось.
Надежда вспыхнула и погасла. Словно искра в ночи, отлетевшая от костра. Я чувствовал себя раздавленным навалившейся на душу тяжестью.
Палач довольно бережно положил меня в повозку.
Меня поражал этот человек. Он одинаково спокойно наносил увечья и обрабатывал после допроса раны какими-то своими снадобьями. И в лечении того, что сам же искалечил, разбирался лучше лекаря.
Пришедший кузнец надел новые цепи. На руки и на ноги. Ножные были прикреплены к лежавшему в повозке тяжелому шару.
Я внутренне усмехнулся. Они думают, я способен бежать? С переломанными-то ногами. Да и руками, выбитыми из суставов, ничего не сделаешь.
Куда меня везут и почему, зачитал писарь. Тот самый, что присутствовал на допросах.
Меня отправляют в город. Оттуда пришло распоряжение перевезти к ним пойманного колдуна для проведения дознания и суда.
На меня набросили тряпку и ни солнца, ни бирюзового неба с плывущими по нему облаками не стало видно. Повозка тронулась.
Ничего хорошего от переезда я не ждал. Палач отправится следом, ему дали время на сборы. В городе он возьмется за меня совместно со своими тамошними собратьями по ремеслу. Сменяя друг друга, они смогут вести допросы почти непрерывно.
Колеса скрипели, слышались голоса охранников, болтавших о своем, и возгласы возницы, подгонявшего лошадей. Вспомнилось давнее путешествие с Клодом и Жаком. Как далек я от того чудесного дня.
Все камни и ямы на дороге причиняли боль. Безумно хотелось видеть небо, почувствовать дуновение ветра, дышать свободно, а не через грязную тряпку. Почему мне не оставили лицо открытым? Боятся, что порчу наведу? Как на неизвестную скотину из обвинений?
Разговоры стихли. Какая-то суета и бессвязные выкрики. Повозка остановилась. Без разницы, что там у них случилось.
Тряпку сдернули и я на мгновение увидел Альбеорна. От солнечного света вновь заслезились глаза. Потеряв мага из виду, я лихорадочно жаждал увидеть его, но всё расплывалось. Если мне привиделось, то где взять силы, выдержать такое разочарование.
Моргая, я согнал слезы. За спиной у мага был закинут арбалет, в руке он держал меч. Взмах клинка, снова взмах — кандалы на мне остались, но к тяжелому шару я больше не был прикован.
— Скорее! — крикнул кому-то Альбеорн.
Появился Пеленей. Значит мне не показалось, он и правда здесь. Вдвоем они приподняли меня, причем сдержать стоны я не мог, как ни старался. Лицо Пеленея выражало сострадание. Даже в глазах королевского мага мелькнуло сочувствие.
Пеленей меня поддерживал, а Альбеорн вливал в рот эликсир. Он был неприятным на вкус, терпким и трудно глотался. Я давился, но послушно пил.
— Давай, давай — ободрял Пеленей — Скорее, мало времени.
Что времени мало, подтвердили появившиеся на дороге воины из сопровождавшей повозку охраны. Двое. Поначалу сбежав, они надумали вернуться.
Напрасно.
Альбеорн аккуратно отставил склянку и поднял арбалет. Каждый его выстрел нес смерть. Убив двух человек, он спокойно снова поднес эликсир к моим губам.
Три последних глотка и склянка опустела. Боль заметно притупилась и я приободрился.
Альбеорн передал Пеленею арбалет, взвалил меня на плечи и пошел в сторону от дороги. Под тканью его одежды чувствовалась кольчуга. Маг вошел в рощу, где за деревьями и кустарниками я увидел портал.
Как у меня колотилось сердце! Вдруг нас настигает погоня и преследователи не дадут уйти. Но только ветер шелестел листвой. Кроме нас в этом месте людей не было.
****
Светлая, наполненная солнцем комната. Свежий воздух и чистая постель, столь приятные после грязи и вони застенков.
Я чувствовал себя так, словно родился заново.
Три дня назад, выйдя из портала, Альбеорн передал меня слугам.
Обезболивающее действие эликсира продолжалось и слуги под руководством лекаря смыли с меня кровь и грязь. А вызванный кузнец снял оставшиеся оковы.
Затем все раны смазали мазью и, обернув меня тканью, перенесли в постель. Сам идти я не мог. Мазь ли так подействовала или эликсир, но проспал я сутки.
А проснувшись, почувствовал себя настолько хорошо, что поторопился встать. И с криком упал на пол. Прибежали слуги и вызвали лекаря.
— Ну что вскочил? — ворчал он — Пока ты спал, я так тебе кости хорошо собрал. А ты всё сместил. Терпи вот теперь.
Взявшись за мои переломанные ноги, он причинил такую боль, что я не смог сдержать новый крик.
Лекарь оставил меня в покое до прихода Альбеорна. Который накастовал на меня мантры и дал выпить все тот же отвратительный эликсир. Затем запретил вставать без разрешения и ушел.
По-видимому, лекарь выправил переломанные кости во время моего сна, потому что проснувшись спустя сутки, я ощутил ноги здоровыми.
На этот раз моего пробуждения ждал слуга, сразу позвавший лекаря.
Ученый муж объявил, что суставы восстановились полностью, но во избежании возможных нежелательных последствий мне следует еще на сутки остаться в постели.
Пока я с ним спорил, пришел Альбеорн и заклинанием погрузил меня в сон.
Проснувшись сегодня, я твердо знал, что здоров. И сел на кровати, озираясь в поисках одежды.
В приоткрывшуюся дверь протиснулся Пеленей.
— Привет! Как дела? — почему-то шепотом спросил он.
— Отлично! — бодро ответил я.
— Тихо — Пеленей предостерегающе поднял руку — Говори тихо, а то слуги набегут.
— Ага — шепотом ответил я — Мне лечение надоело, здоров я уже. Сейчас смотрел, где одежда лежит. Ты ее не видишь?
— Нет — сказал Пеленей, оглядевшись — Скорее всего, пока лекарь не разрешит, её не принесут. Странно, что твои кости медленно срастаются. Помню, сломанную руку ты легко вылечил.
— Альбеорн говорил, что я не совсем свой вашему миру. Поэтому тяжелые раны, полученные в других мирах, здесь медленно лечатся — вспомнил я давнее объяснение мага — Другой мир некоторое время продолжает влиять на меня и этим мешает лечению.
— В родном мире Ткача лечить вообще не умеют — отозвался Пеленей — Мне довелось в нем видеть людей, изуродованных болезнью, на войне или под пытками. Ты никогда бы не смог ходить, если б выжил.
— Поначалу боль была вполне терпимая и серьезных травм мне не наносили — поделился я пережитым.
— А потом ужесточили допрос — добавил маг.
— Ага. В тисках ноги зажали до переломов … — и я замолчал, спохватившись, как бы Пеленей не счел мои слова жалобами.
— Ноги тебе изуродовали, чтобы ты не мог сбежать. Они приписывали тебе способность проходить сквозь стены — вздохнув, пояснил маг и добавил — Мы вытащили тебя настолько быстро, насколько смогли.
— Теперь, когда всё позади, я даже рад, что прошел через это — заявил я.
— Позже пытки ужесточили бы еще больше — сообщил маг.
— О, Ткач, куда же еще? — удивился я.
— Есть куда — мрачно сказал Пеленей — Альбеорн сказал, что тебя поймали из-за того, что ты ослушался его приказа уходить.
— Да — подтвердил я.
— Его ранили и ты бросился ему помогать, так?
— Да.
— Верк, ты невозможен! Тех, кто многократно превосходит тебя знаниями и умениями, нужно слушаться беспрекословно! Поверь, маг его уровня знает, что делает, отдавая те или иные распоряжения.
— Что теперь об этом говорить — попробовал отмахнуться я.
— Об этом надо говорить, чтобы ты в другой раз не попал в худшую беду. Я убеждаю тебя не потому, что Альбеорн наш враг и Аммалаэлю выгодно его исчезновение. Нет. Просто высшим магам доступны такие возможности, которые обычным людям и представить трудно.
— Кстати, а почему ты здесь? Перемирие продолжается? — быстро перевел я разговор на другую тему.
— Да. Мы с Альбеорном нашли причину, из-за которой кристаллы смогли попасть к нам и скоро вернем всё в нормальное состояние.
Я не успел ничего спросить. Дверь открылась. Вошел лекарь и выгнал мага. Пеленей подмигнул мне и ушел.
Наконец-то врачеватель признал меня здоровым.
Слуги принесли одежду. Ту самую, в которую я был одет, когда попал в прошлое. Она была вычищена и приведена в порядок.
— Хотите взглянуть, каким вы были? — спросил слуга, помогавший мне одеваться.
— Да — ответил я, не ожидавший, что такое возможно.
Он подвел меня к стоящему в углу и завешенному тканью зеркалу. Сдернул полотнище и отошел.
Мне не хотелось верить, что этот человек — я. С некоторой надеждой поискав на лице своего отражения признаки силы духа и несгибаемой воли, я ничего не нашел. Грязное и несчастное лицо.
Я провел рукой по зеркалу, словно стирая запечатленное в нем. Отражение задрожало, заколебалось, исчезая и уступая место реальности.
Теперь в нем был я сегодняшний. Похудевший, осунувшийся, с едва начавшими отрастать волосами. Мои волосы палач еще до начала пытки сжег факелом. Полученные заодно ожоги, вылечились только здесь.
— Хватит крутиться перед зеркалом! Иди за мной!
Голос Альбеорна нельзя не узнать. Маг привел меня в свою комнату и указал на стул у камина. Сам он сел напротив. Рядом на столике лежало два обычных на вид красных кристалла.
— Ты не подчинился моему приказу — с этих слов начался разговор.
Так я и знал, что об этом речь пойдет. И ответил, что не мог бросить раненного. Альбеорн холодно выслушал меня.
— Ты должен выполнять то, что я приказываю — сказал он.
— Тебя пытались убить и ты был серьезно ранен — возразил я — Накажи меня за неподчинение, но я считаю, что поступил правильно.
Альбеорн молча смотрел мне в лицо.
— Ты уже наказан более, чем достаточно — наконец произнес он.
— Мне ставили в вину бредни безумной старухи — оживился я — Будто навел порчу на домашних животных, погубил урожай, участвовал в шабаше. А что я там, по их словам, вытворял, даже повторять не хочу.
— Не надо. Мне известно, в чем тебя обвиняли — слегка улыбнувшись, ответил маг.
— Ты невидимым присутствовал на допросах?
Альбеорн усмехнулся.
— Нет, читал протоколы. В них записаны вопросы, ответы, последовательность пыток, каждый стон и крик.
Я опустил голову. От стыда, что не мог держаться под пыткой так, как мне бы хотелось.
— Если бы ты сломался, вытаскивать тебя я бы не стал — при этих словах мага я снова поднял на него глаза — Обряды их религии являются достаточно сильной магией и хорошо защищали подвал, где тебя держали и допрашивали. Помимо магии в замке было полно вооруженных людей. Поэтому, на твоё спасение требовалось время.
— Они постоянно брызгали водой стены, пол, орудия пыток и меня самого. Воду святой называли. Часто читали заклинания.
— Молитвы. А на воду наведена магия.
Маг рассказал, что помочь освободить меня он попросил Пеленея. Тот оделся слугой сеньора земель, на которой находился замок, где я оказался, и доставил подложное письмо. В котором от имени сеньора приказывалось перевезти меня в городскую тюрьму.
Почерк на письме подделал один из местных умельцев, а печать была подлинной. Подкупленный приближенный сеньора ненадолго выкрал ее у своего господина.
Я с уважением подумал, что совсем не просто организовать такое в чужом мире. Даже имея деньги и некоторые знакомства. Удивительно, что на все это ушло только восемь дней — столько я находился в плену.
В этом же письме настоятельно рекомендовалось послать со мной минимальное число воинов. Якобы, чтобы не привлекать к колдуну внимание и не тревожить местных жителей.
Поскольку письмо было написано от имени очень важной особы, к совету не могли не прислушаться. И для моего сопровождения дали всего трех человек, помимо возницы, правившего лошадью, и Пеленея, продолжавшего изображать посланца.
В роще у дороги был выведен портал. Неподалеку от него повозку ждал Альбеорн и с помощью некоторых эффектов распугал стражу.
— Остальное ты видел — закончил рассказ маг.
Я постарался выразить благодарность, переполнявшую меня. Слов не хватило и я начал повторяться.
Маг не счел нужным прервать благодарение, а с видимым удовольствием наблюдал за моим словесным барахтаньем.
Смутившись под его взглядом, я умолк.
— Не припомню, когда слышал столько искренних слов признательности — сказал Альбеорн — Отвечу и тебе добрым словом. Я доволен тем, как ты вел себя на допросах.
Я подскочил от неожиданности. Вот не ожидал услышать.
— Хотя называть судей тупыми камнеедами не стоило — закончил фразу маг.
— Не сдержался, разозлился очень — пояснил я, удивленный, что даже это в протокол записали — Говорю им одно, а они словно не слышат и толкуют другое.
— Вежливость никому еще не повредила — ответил маг и спросил — Готов отправиться домой?
— Нет! — вскричал я — Позволь мне остаться!
— Зачем?
— Помочь тебе и Пеленею!
Маг ничего не ответил.
— Не доверяешь? — у меня упало настроение — Думаешь, подведу?
— Нет, не думаю — медленно, словно сомневаясь, ответил маг.
— Пожалуйста — упрашивал я — Клянусь, буду повиноваться беспрекословно.
— Нет. Перекачка энергии из нашего мира прекратилась и восстановить её мы не позволим. Кристаллы, которые уже попали к нам, сами по себе не опасны. Вот два из них — маг указал на столик — Внешне они обычны. Но у них структура другого мира. Наш мир изменит её, и в твоем времени они будут такими, какими ты их знаешь.
— Пеленей сказал, что работа не закончена.
— Она почти закончена.
— Пеленей сказал, что вам известно, почему всё это случилось — сказал я, надеясь услышать ответ от королевского мага.
— И почему? — ответил вопросом маг.
— Не знаю, его лекарь выгнал и он не успел ничего сказать — сокрушенно вздохнул я — А в летописях и легендах моего времени о кристаллах ни слова. Словно они всегда существовали.
— Удивительно. Я полагал, что всё зло мира ваши летописи приписывают мне — усмехнулся маг — Попадание кристаллов к нам стало возможным из-за появления своего рода дыр в границе между мирами. Обитатели мира кристаллов разумны и сумели воспользоваться ситуацией.
— Но почему дыры появились? — перебил его я и осекся под взглядом мага — Прости, пожалуйста.
— Из-за необдуманных и рискованных магических опытов.
— А разве ты не мог им помешать? — спросил я, видя, что Альбеорн больше ничего говорить не собирается.
— Я не всесилен. Опыты проводил тот, кто ни перед кем не отчитывается в своих поступках.
Не сразу мне удалось сообразить, о ком он говорит. Не подчиняется Альбеорну только Аммалаэль, но Пеленей и Рий здесь не причем. Кто же тогда?
Маг поднялся и отошел к окну.
В памяти всплывали сведения из истории. И вдруг до меня дошло. Я бросился к Альбеорну и выпалил:
— Это король!
Мне не требовалось подтверждение. Конечно, это король Клемон, не обязанный ни перед кем держать ответ за свои действия. О его болезненной страсти к магии история сведения сохранила.
Альбеорн кивнул, вызвал слугу и приказал принести мои вещи.
Поняв, что он вот-вот отправит меня домой, я опять попросил разрешения остаться. И вновь получил отказ.
— В восстанавливающем и очистительном ритуалах, которые я и Пеленей проведем, будут задействованы мощные силы. Соприкосновения с ними ты не выдержишь — соизволил объяснить свое решение маг — Отвлекаться на твою защиту я не собираюсь.
Пришедший слуга вручил мне меч, щит, торбу и книги.
Чувствуя себя несправедливо обиженным, я зашагал к рисунку в центре комнаты, остановился не дойдя до него, и выкрикнул:
— Сделав меня своим учеником, ты провел ритуал посвящения! Значит магическая связь между нами полностью никогда не исчезнет! Я найду, как вернуться. И вернусь! Так и знай!
Альбеорн не ответил. В секунду он оказался рядом и втолкнул меня в круг.
Мгновение во тьме и передо мной возникли стены Санпула.
Я побрел в таверну. Горожане шумели, обсуждая появление ранее неизвестных алхимических рецептов и усиление мощи двух замков.
Но меня это нисколько не интересовало. Я продолжал мысленный спор с королевским магом и твердил про себя: «я вернусь, я обязательно вернусь».
****
Конец
